— Бабуль, а ты куда собираешься? — спросил Никита, проснувшись рано утром.

— Сегодня большой праздник, Рождество Пресвятой Богородицы, — ответила бабушка, повязывая голову нарядным платком. — Хочу в храм сходить. Пойдешь со мной?

— Сейчас, только переоденусь, — радостно воскликнул Никита и скрылся в своей комнате.

Пока он приводил себя в порядок, бабушка вышла во двор и стала рвать с дерева самые крупные и спелые яблоки. Она складывала их в пакет и вскоре его бока заметно округлились от тяжести.

— Я готов, — Никита вышел на крыльцо опрятно одетый, умытый, причесанный. — А яблоки тебе зачем?

— Зинаиду угостим, — коротко ответила бабушка.

Они взялись за руки и вышли со двора на улицу. Стояло чудесное осеннее утро. Несмотря на конец сентября, солнышко весело светило на небе, обещая чудесный погожий день. В воздухе носились сотни невесомых паутинок. На деревьях уже кое-где появились первые желтые листочки. Бабушка и внук подошли к церковным воротам, которые по причине праздника были распахнуты настежь. Трое нищих стояли тут же, прося милостыню Христа ради. Бабушка подала им несколько монеток и шагнула к ограде, где одиноко маячила женская сгорбленная фигурка. Увидев эту нищенку, Никита побледнел:

— Не ходи к ней, — негромко пробормотал он, дернув бабушку за руку, — она дурочка.

— Как ты можешь такое говорить? — рассердилась бабушка. — Чтобы я от тебя больше таких слов не слышала.

— Но это правда! Она со всеми здоровается. И даже со мной, а ведь я с ней совсем не знаком. Она всегда тут сидит, только на ночь уходит куда-то. Мальчишки смеются над ней и дразнят, а она все равно с ними здоровается. Поэтому ее дурочкой и считают.

— Кто считает?

— Да все!

— Ай-ай-ай! — покачала головой бабушка. — Я думала, мой внук добрый мальчик, но как видно, ошибалась. А голова тебе на что? Все говорят, а ты не слушай и уж тем более, за другими гадости не повторяй. Нехорошо это на человека наговаривать — грех.

— А никто на нее и не наговаривает! Мы с мальчишками вчера в нее мусором кидались. А я… камень кинул. Другой бы на ее месте все уши мне оборвал, а она молча к забору отвернулась и ничего не сказала. Разве это нормально?

— Так по-твоему, если человек отличается от всех, это плохо? А ведь она не всегда такой была. Поверь мне, я знаю, что говорю. Мы с Зинаидой когда-то жили по соседству. Ее муж был большим начальником. Это он настоял, чтобы нашу церковь закрыли. Так и случилось, батюшку посадили в тюрьму за антисоветскую деятельность, колокольню разрушили, а в храме стали хранить овощи. Но однажды в доме Зинаиды случился пожар. Она с детьми сумела спастись, а муж сгорел заживо. Вот у нее от горя в голове и помутилось. Любила она мужа очень, как-то раз даже в реку с моста прыгала, хотела таким образом свести счеты с жизнью. Но Господь распорядился иначе. Зинаиду спасли рыбаки. С тех пор она сюда, к церкви, ходить стала. И, говорят, простил ее Господь и даром наградил. Теперь, что она человеку ни пожелает, все сбывается. Вот и подумай, почему она всем здравия желает. А вы в нее мусором. Нехорошо!

— Но я же не знал, бабушка! Мне так стыдно! Что теперь делать?

— А ты угости ее яблоками с нашего сада и извинись. Она простит.

— Давай отнесу, пожалуй. Пусть бабушка Зина увидит, что я не такой уж плохой.