Н. М. Карамзин – один из классиков русской литературы рубежа XVIII – XIX вв., главный представитель сентиментализма в России, а также реформатор языка. Он оказал большое влияние на многих отечественных писателей, включая А. С. Пушкина. Сама же личность Карамзина сопоставима с И. С. Тургеневым по многим параметрам. Оба классика были европейцами по своему мышлению, имели обширные связи с заграничной культурой, популяризировали достижения западного искусства в России и одновременно знакомили с русской культурой зарубежных читателей. По своим политическим взглядам Н. М. Карамзин был монархистом, что вполне понятно – в его время это была самая распространённая форма правления. В то же время чувствительная душа Н. М. Карамзина восставала против всякой несправедливости. Н. М. Карамзин и И. С. Тургенев одинаково смотрели на крепостное право, видя в нём пережиток рабовладельческой эпохи.

Так как творчество писателя развивалось в русле популярного в XVIII веке сентиментализма, то не стоит ждать от его произведений глубокой проработки характеров героев или же постановки сложных социальных проблем. Вот и его повесть «Наталья, боярская дочь» продолжает линию «Бедной Лизы», рисуя сентиментальную историю любви Натальи и Алексея. Оба героя принадлежат к знатному сословию, а социальная несправедливость, которая контурно чувствовалась в «Бедной Лизе», ныне не проявлена.

Зато сентименталисты, по сравнению с пышной и торжественной литературой предшествующей поры, где в фокусе писателя оказывалась жизнь общественная, обратили свой взор на внутренний мир героев, их индивидуальные переживания и эмоции. Приоритет внутреннего мира персонажей перед абстрактными непреходящими ценностями классицизма, воплотившийся в прозе и поэзии Карамзина, оказал безусловное влияние на реалистическую тенденцию в русской литературе, хотя бы в творчестве А. С. Пушкина, перешедшего от романтизма раннего творчества к реализму «Евгения Онегина» и «Повестей Белкина».

Не стоит забывать, что Н. М. Карамзин был не только писатель, но и историк, причём один из лучших того времени. Александр I даже назначил его придворным историографом. Карамзин с увлечением занялся написанием первого научного, как мы сейчас бы сказали, труда «История государства Российского», а из его повестей наиболее исторической вышла «Марфа Посадница, или Покорение Новагорода» (1802). Писатель доказал, что вполне можно быть европейски образованным человеком и интересоваться своей собственной культурой. Во времена Н. М. Карамзина ещё не было ни славянофильства, ни западничества как направлений, однако идейно Карамзин был близок к почвенничеству, поскольку отвергал крайности обожествления Запада или так называемого «особого пути» России.

«Наталья, боярская дочь» также повесть историческая – действие происходит в допетровскую пору. Реалистическое изображение примет эпохи сочетается с мелодраматическим сюжетом, не осложнённым каким-либо драматизмом. Даже война с литовцами показана контурно и лишь как часть любовной линии произведения. Сентиментализм в интерпретации Карамзина представлял собой тот же пасторальный роман прошлого, действие которого перенесено в город, с возвышенной интонацией и умилением красотой человеческих чувств. В то же время взгляд писателя отстранённый, что выдавало в нём историка.

Писатель, перефразируя другого выдающегося историка В. О. Ключевского, и в повестях прививал читателю любовь к собственному прошлому. Не склонный к ностальгии и реваншистским взглядам, что, к сожалению, характерно для многих современных деятелей российской культуры, Н. М. Карамзин трезво оценивал минувшее время и совсем не призывал развернуть прогресс вспять. Признавая и ценя достижения западной цивилизации, Н. М. Карамзин переносил на российскую почву только то, что сочеталось с собственными ценностями.

У каждой страны свой путь, но государства, как тогда, так и сейчас, связаны прочными нитями общей истории и культуры. Сохранить своё лицо в пёстром европейском мире задача не из лёгких. Однако слепое подражание западному образу жизни приведет, в конечном счете, к потере собственной идентичности. Н. М. Карамзин, а вслед за ним другие европейцы русской литературы в лице А. С. Пушкина и И. С. Тургенева признавали Россию частью западного мира и легко принимали достижения западной цивилизации, но в то же время ценили свои собственные традиции и знакомили с ними просвещённые западные общества. Русская культура, несмотря на сегодняшние попытки её отмены, неотъемлемая часть культуры европейской и – шире – всего христианского мира.