Пели «Вечную память» расстрелянному Государю,
пели «Вечную память» семье убиенной его,
нет, вернее, не пели, – чуть слышно молитвы шептали
два десятка страдальцев безбожного века сего.
Можно было за это легко угодить на Секирку.
Ну а там, на Секирной горе, небо рядом совсем.
Только чем офицеров, прошедших войну и Бутырку,
может близкая смерть напугать?
Да, пожалуй, ничем.
Обступали их старые ели – обители стены,
и, как купол сияющий, небо пылало огнем,
сокрушенно молились они обо всех убиенных,
чтоб покой обрели они там, где небесный их дом.
Соловецкий концлагерь у самого Белого моря…
«Имена их Ты, Господи, веси», – шептал иерей.
Засветилась звезда, как лампада пред Божьим престолом.
И еще, и еще…
словно тысячи скорбных свечей.