в изобилье ролей уходя с головой всерьёз –
и побольше спешишь построить резных хором
для добра и зла – в окруженье шипов и роз.
К двадцати понимаешь, что мир для любви хорош,
в изобилье страстей уходя, как в крутой вираж.
Как себя ни терзай, запретами ни корёжь,
а свою протопчешь дорожку – и в ад, и в рай.
К тридцати понимаешь, что мир для побед хорош.
Изобильем трофеев гордясь, подкрутивши ус,
козыряя статью – нет-нет ведь, а козырнёшь
многоликой Вселенной – салютом встречает пусть!
К сорока понимаешь, что мир для потерь хорош –
в изобилии слёз плывёшь, как в семи морях.
Кредиторам относишь последний фальшивый грош
постигая, что жить – это значит себя смирять.
А потом понимаешь, что мир просто так хорош –
семенами жизнь одарила его сполна,
и опять в свой срок непременно созреет рожь:
испекутся любовь, потери, игра, война.
И ещё понимаешь, что так и не понят мир:
ни сачком, ни словом, ни делом – ничем другим –
он не пойман, а только лишь взят взаймы,
и его вот-вот уже нужно отдать другим.