Ветхий человек устаёт от «Христос Воскресе!»
Светлая отошла – и уже никому не скажешь,
сорок с лишним дней так чаяли благовестия,
дожидались – дожить бы, другое не столь и важно.

И Воскресший бродит по Галилее, идёт в Эммаус,
узнаёт последние новости, выходит к морю,
не увидеть блаженней заката, к этому часу –
хлеб, печёная рыба, задушевные разговоры.

Но посты проступают сразу за Антипасхой –
или это трудности эллинского перевода?
Не успел Фома не поверить, дрогнувши пальцем,
как меняется что-то в нас и самой природе.

Видно, каждому воздаётся по его вере –
или Красная горка здесь, или Пасха вторая,
Он проходит сквозь стены, входит в закрытые двери,
но врата – с раздроблением артоса – закрывают.

Хоть Жених не отнят, и служат пасхальным чином,
алый в храме ликует хор до белого Вознесенья,
притяженье ль земное – неодолимой причиной,
краткосрочная память, суетность и разделенье?

Но Христос отныне вовек пребывает,
Дух Утешитель – в шуме ветра, тишине ли – сходит,
Кто-то целую вечность стоит у дверей – ожидает
то ли милостыни какой, то ль ответа просит.

В час слепой – в забытьи ночи самый неподходящий
для приёма гостей, для бесед – слабый разум стойко
из глубин, видений своих извлекает спящий:
только бы до следующей, только…