На картину Ивана Крамского «Христос в пустыне»
...Есть норы лесные у лис,
И гнезда – у птиц. Но отныне
Бездомен – преданья сбылись.
…В рассветном седом полусвете
Он гнал от Себя полутьму,
И небо холодною твердью
Давило на плечи Ему.
Он, всех искушений испивший,
Такого не ведал еще –
В лучах назаретскую крышу
И сад, ниспадавший плющом.
И дворик, и запах опилок,
И Матери голос грудной...
…В пустыне беззвездной знобило:
То жгло, то морозило мглой.
Он все размышлял о недавнем –
О браке, о чуде для всех.
...Но небо, надменнее камня,
Бесстрастно смотрело поверх,
Как будто и не было Вести,
Предтечи в одежде седой,
Людей, Иордана, предместий,
Ладоней с проточной водой...
Звезды Рождества – как осанны,
Тревоги пути и волхвов...
Ни храма, ни Симона с Анной,
Египта, разбойников, снов?..
...Но Кровь, еле гревшая Тело,
Окрасила кромку земли,
И небо немного теплело,
Давно сотворенное… Им!